Через пару дней весь детский дом в полном составе вывозят за город на уборку яблок. Такие мероприятия мне нравятся! Во-первых, они вносят разнообразие в наши монотонные будни; во-вторых, в саду можно вволю насладиться яблоками; в-третьих, неподалёку от сада течёт речушка, а это значит, что купание нам обеспечено. О чём ещё можно мечтать в разгар летнего зноя? Читать дальше »
Сложив руки на животе, отец Филарет прохаживается вдоль кресел под самой сценой. У него ухоженная бородка клинышком, пышная шевелюра и волосатые, как у обезьяны, руки. Он круглолиц, розовощёк и говорит раскатистым басом. Внушительный мужик: высокорослый, плотной комплекции, а лапищи такие, что ему бы не кадилом в храме махать, а кулаками на ринге.
В землянке Михеича тесно, но уютно. Большую её часть занимают дощатые нары, устланные ветхим тряпьём; в углу тлеет лампадка, освещая образа; сбоку от входа гудит печка. Из поддувала тянет дымом. От него слезятся глаза и дерёт в горле. Нары — они же и стол. Михеич сдвигает тряпьё в сторону и, бормоча себе под нос, достаёт видавшую виду алюминиевую посуду: кружки, ложки, миски. Я жду, когда появится еда, но вместо этого слышу: